Сулейман Керимов — один из богатейших людей России. Драгоценный черный металл

Российский сенатор и миллиардер Сулейман Керимов задержан на Лазурном берегу за налоговые преступления. В Украине Керимов известен как фактический владелец того, что некогда называлось “Индустриальным союзом Донбасса”.

На протяжении последнего года в информационной среде появляется все больше подтверждений того, что контроль над таким проблемным активом российского государственного Внешэкономбанка как “Индустриальный союз Донбасса” (ИСД) перешел в руки Керимова. В эту историю дагестанский миллиардер влез, пытаясь разрулить ситуацию в другом проблемном активе ВЭБа - холдинге “Сибуглемет”, который добывает порядка 10 млн т угля в год.

По задумке банкиров, предполагалось, что российский “Сибуглемет” станет поставщиком коксующегося угля для украинского ИСД, у которого традиционно были большие проблемы с ресурсной базой. Однако, в ходе покупки “Сиб-углемета” между его основными акционерами разгорелся корпоративный конфликт, в который и вклинился Керимов на стороне другого российского миллиардера Анатолия Скурова. В 2013 году, ВЭБ профинансировал сделку по покупке “Сибуглемета”. Предполагалось что впоследствии акционеры ИСД купят этот российский угольный холдинг за 1,8 млрд долларов и его возглавит один из украинских основателей “Индустриального союза” Олег Мкртчан. Однако, Кремль запустил на Донбассе маховик войны и эта схема пошла прахом. В итоге “Сибуглемет” перешел под управление Evraz Романа Абрамовича.

Однако, Керимов не перестал заниматься ИСД. Он решил сыграть на противоречиях между украинскими акционерами ИСД Сергеем Тарутой (порядка 30%) и уже упоминавшимся Олегом Мкртчаном (около 20%), которые в совокупности контролировали чуть менее 50% донецкой корпорации и, что важнее, как отцы-основатели имели довольно серьезное влияние на менеджеров ИСД. В марте 2014 года Тарута стал губернатором Донецкой области и хотя в итоге слил все и вся, тем не менее лишился доверия Внешэкономбанка, главой которого традиционно является глава российского правительства (на тот момент и до сих пор - Дмитрий Медведев).

В конце 2014 года Олег Мкртчан стал акционером золотодобывающей Polyus Gold International Limited, получив косвенный контроль над 18,5% акций этой компании. Видимо, это была часть сделки по продаже пакета Мкртчана в ИСД. Уже через год пакет Polyus Gold был выкуплен у Олега Артушевича Керимовым. Сегодня рыночная капитализация Полюса превышает 11 млрд долларов. Согласно официальным данным, эта компания на 100% контролируется семьей Керимова.

Помимо “Полюса” Керимов сегодня активно занимается делами ИСД: как на оккупированной территории (Алчевский меткомбинат), так и в Восточной Европе (Dunaferr в Венгрии и Huta Czestochowa в Польше). В частности, за последний год представители венгерских властей уже дважды встречались с представителями Керимова в Москве. Итогом этих переговоров стало заявление правительства Венгрии о желании выкупить единственный металлургический комбинат страны - ISD Dunaferr.

Параллельно, судя по всему, не без договоренностей с Ринатом Ахметовым единственный крупный актив ИСД на контролируемой Украиной территории - Днепровский металлургический комбинат - .

Впрочем, после сегодняшней ночи в “обезьяннике” Керимову на какое-то время станет не до активов ИСД. Вчера вечером, 20 ноября, его задержали в аэропорту и доставили в полицейский участок Ниццы. На место уже выехали российские дипломаты, которые пытаются его освободить. Они утверждают, что у миллиардера (как члена Совета федераций РФ) имеется дипломатический паспорт, он обладает иммунитетом и не может быть задержан на территории другой страны.

Как сообщает источник во французской прокуратуре, Керимова задержали по делу о неуплате налогов. В марте французская Nice Matin сообщила, что Керимов может быть одним из крупнейших владельцев недвижимости на Лазурном берегу, хотя формально его имя не связано ни с одним объектом.

15 февраля на вилле Hier (площадь - 12 000 кв. м), которая якобы может быть в собственности Керимова, проходили обыски по делу о законности приобретения данного объекта. Построенная в 1951 году, в 1988 году она стала декорацией для фильма “Отпетые мошенники” режиссера Фрэнка Оза со Стивом Мартином и Майклом Кейном.

По документам вилла принадлежит швейцарскому финансисту Александеру Штудхальтеру, но в правоохранительных органах Франции сомневаются, что он является реальным владельцем. При обыске был изъят счет на ремонтные работы на сумму 580 000 евро, в гараже виллы следователи обнаружили Ferrari Enzo и Bugatti Veyron.

Французских правоохранителей интересовали условия покупки виллы, так как в налоговых документах указаны цифры, которые, по их версии, могли занизить. Следствие интересуется, не является ли швейцарский финансист фиктивным собственником, прикрывающим реального владельца - Керимова. Правоохранителей интересуют условия приобретения этих объектов недвижимости, поскольку в налоговых документах на них указаны цифры, которые могут не соответствовать их реальной цене. “Некоторые детали позволяют предположить, что огромная сумма могла быть нелегально перечислена напрямую в Швейцарию через мутные финансовые схемы”, - пишет издание. По документам, представленным в налоговую службу Франции, цена сделки с виллой Hier составила 35 млн евро. Следствие подозревает, что еще 61 млн евро был тайно перечислен на швейцарский счет продавца, который мог таким образом пытаться сократить свою долю налога со сделки. Его адвокаты Фреш и Суси это отрицают, добавляет Nice Matin.

Штудхальтер от комментариев отказывается, но источник в его окружении заверяет, что финансист вкладывает средства в проект в сфере недвижимости в коммуне Мыс Антиб и платит все налоги. Также этот источник дал понять, что Hier и окружающие виллы являются временным пристанищем для Керимова. Семья российского сенатора там бывает регулярно, добавляет издание.

Недвижимость на мысе Антиб заинтересовала французских правоохранителей в связи с возбужденном в ноябре 2014 года делом адвоката Стефана Кьяверини, который обвиняется в содействии в отмывании и выводе в офшоры средств, укрытых от налоговиков. По версии следствия, он содействовал выводу из-под налогообложения около 100 млн евро, следствие уже добилось ареста 17 млн евро по этому делу. По версии следствия, Кьяверини мог быть посредником в последней сделке с виллой Hier.

Во Франции довольно жесткое налоговое законодательство. Если сумма неуплаченного налога превышает 5% от подоходного налога, то это уголовное преступление. За несвоевременную уплату налога налагается штраф, к тому же приходится платить и пени - 0,75% от неуплаченной суммы. За злостную неуплату налога во французском законе предусмотрено от года до пяти лет тюрьмы и штраф до 250 000 евро в дополнение к необходимости вернуть неуплаченную сумму налога.

Завтра Керимову изберут меру пресечения. Пока кремлевский куратор ИСД не признал обвинения, выдвинутые французскими правоохранительными органами.

Девятнадцатого ноября 2009 года глава правительства России Владимир Путин в 16:30 должен был встретиться в Ялте с украинским премьером Юлией Тимошенко, но, по обыкновению, опоздал на три часа. Министр финансов Алексей Кудрин объяснил прессе, что Путин задержался на совещании с членами наблюдательного совета Внешэкономбанка (ВЭБ) в подмосковном Ново-Огареве. Официально ВЭБ отчитался о полученных доходах и распределении прибыли, а под грифом «секретно» в узком кругу обсудили сделки по покупке активов на Украине, в частности приобретение корпорации «Индустриальный союз Донбасса» (ИСД). Путин покупку одобрил и вылетел в Крым договариваться с Тимошенко. Так началась масштабная операция по ползучей национализации Россией экономики Украины, которая уже обошлась ВЭБу в $10 млрд. Из них $8 млрд было потрачено на металлургию, такую цифру еще полтора года назад называл президент банка Владимир Дмитриев (примерно столько же ВЭБ потратил на Олимпийский Сочи). Все карты спутала киевская революция и война в Донбассе.

«Банк оккупанта»

Российский крупный бизнес всегда интересовался украинским рынком. Еще до кризиса 2008 года ВТБ и Сбербанк купили местные банки, инвестировать в металлургический сектор начал Evraz Романа Абрамовича и Александра Абрамова, несколько газораспределительных сетей приобрела «Ренова» Виктора Вексельберга. На Крещатике недалеко от Майдана Незалежности и сейчас работают отделения Сбербанка и Альфа-банка. Рядом Институтская улица, где год назад проходили трагические события украинской революции, унесшие сотню жизней. Вся Институтская превращена в мемориал — лампадки, кресты, памятники, фотогалереи погибших. На майдане бойцы добровольческих батальонов собирают деньги на борьбу с российской агрессией. «Сейчас более-менее нормализовалось, в 2014 году все было гораздо жестче», — говорит один из российских банкиров и показывает стикеры, которыми обклеивали офисы российских банков в Киеве — «Банк оккупанта», «Не плати оккупантам», «Путин, пошел вон».

Стикеров уже нет, но и клиентов немного — страна в глубоком кризисе. Если в Сбербанке и Альфа-банке на Крещатике еще теплится жизнь возле операционных касс, то в Проминвестбанке (ПИБ), дочернем банке российского ВЭБа, в переулке Тараса Шевченко — кладбищенская тишина. Банк кредитовал промышленные предприятия, многие из них прекратили существование, в том числе и в связи с войной в Донбассе. «Там много предприятий полегло, — вздыхает топ-менеджер Проминвестбанка (от официальных комментариев ПИБ отказался). — Ни одно отделение сейчас не работает, судебных приставов там нет, физически приехать туда невозможно, как мы можем работать?»

ВЭБ заинтересовался Проминвестбанком в конце 2008 года. Шестой по размеру банк Украины, преемник советского Промстройбанка, обслуживал крупнейшие государственные компании, был одним из крупнейших реестродержателей страны (банк вел около 1000 реестров акционеров) и считался привлекательным активом. Итальянская банковская группа Intesa Sanpaolo весной 2008-го предлагала за него $2,5 млрд, но владевшая банком семья Владимира Матвиенко хотела больше и в итоге осталась почти ни с чем. Летом 2008 года банк, по cообщению Нацбанка Украины, стал жертвой рейдерской атаки, в результате которой клиенты начали массово забирать деньги. «Панику организовывал бизнесмен Андрей Клюев (последний глава администрации Виктора Януковича, был назначен в январе 2014 года. — Forbes), все деньги из банка вымыли», — рассказывает депутат Верховной рады.

В результате в начале ноября 2008 года братья Андрей и Сергей Клюевы, политики и бизнесмены, стали владельцами Проминвестбанка. Клюевы, по мнению депутата Рады, уже тогда действовали в интересах россиян: «Банк в итоге достался ВЭБу, а братья получили свою комиссию». В декабре 2008 года российская госкорпорация приобрела 75% акций Проминвестбанка за $250 млн. Владимир Дмитриев никогда не скрывал, что решение инвестировать в Проминвестбанк было политическим. Во-первых, ПИБ обеспечивал доступ к крупным промышленным предприятиям Украины, во-вторых, покупка банка помогла стабилизировать банковскую систему в то время дружественной Украины. Однако вместе с украинским банком ВЭБ получил в наследство от прежних собственников портфель невозвратных кредитов в размере до $1 млрд.

Сейчас большая часть неплательщиков Проминвестбанка находится в Донецкой и Луганской областях, а также в Крыму — на них приходится $1,7 млрд из кредитного портфеля. Сначала ВЭБ планировал потратить на санацию ПИБ $1,8 млрд, но в материалах госкорпорации для совета директоров осенью 2014 года говорилось уже о совокупных инвестициях в банк $2,5 млрд. Там же отмечается, что худший сценарий с потерей почти всех активов в этом проекте принесет ВЭБу убытки на $3,4 млрд.

«Потенциал был сильный. Но, к сожалению, не все скелеты мы обнаружили сразу, да и шкафов больше оказалось», — сетовал Дмитриев в одном из интервью. «Так бывает, когда инвестиции делают по заказу политиков, а экономические соображения возникают потом», — говорит один из знакомых президента ВЭБа. Пару лет назад ВЭБ рассчитывал, что при условии наращивания кредитного портфеля ПИБ инвестиции в украинский банк достигнут точки безубыточности в 2027 году. С учетом последних событий, похоже, эти инвестиции можно смело списывать в убыток. Еще большие убытки принесет другой проект ВЭБа — украинский холдинг «Индустриальный союз Донбасса», объединяющий Алчевский меткомбинат, Алчевский коксохимический завод, Днепровский меткомбинат, венгерский завод Dunaferr и польский меткомбинат Huta Czestochowa.

Зона АТО

Апрель 2015 года. В самопровозглашенной Луганской народной республике, объявленной Киевом зоной проведения антитеррористической операции (АТО), жизнь налаживается, есть интернет, в городах ходят трамваи (ради этого главе республики Игорю Плотницкому пришлось договариваться с украинским президентом, электроэнергии, поставляемой из России, не хватает). Алчевск — крупный промышленный центр, находится в 50 км от Луганска. Весь город живет ради обслуживания одного-единственного завода — Алчевского металлургического комбината.

Большинство других предприятий Алчевска нужны как придаток для производства чугуна и стали. Коксохимический завод поставляет сырье, местная швейная фабрика шьет исключительно заводскую спецодежду. Даже предприятие «Милосердие», где трудоустраивают инвалидов, выпускает рукавицы для сталеваров.

После начала боевых действий весной 2014 года меткомбинат продолжал работать еще несколько месяцев и лишь в конце августа заявил об остановке производства.

Сейчас добраться до Алчевска несложно. На трассе Луганск — Алчевск лишь один блокпост, контролируемый казачьим ополчением. Парни в засаленных папахах из искусственного меха мельком глядят на документы, машины не досматривают вовсе. Еще пару месяцев назад блокпостов было шесть и они подчинялись разным командирам, половина из них не признавала руководство республики, и на каждом посту надо было доказывать, что ты не «украинский шпион».

На въезде в город водитель глубоко вдыхает воздух, будто сигаретой затягивается, качает головой и роняет: «Производство стоит, и так понятно, раньше здесь такая вонь была, а зимой красный снег выпадал». Снег был красным от коксовой пыли, в Алчевске даже фонарные столбы и лавочки в скверах красили красным суриком, чтобы вечно оседающая пыль не бросалась в глаза. В черный мрамор, обрамляющий многочисленные памятники сталеварам, красная пудра въелась так, что ее и не пытаются отмыть. Здесь мрачно шутят: «Алчевск — самый молодой город на Украине, здесь люди редко дольше пятидесяти лет заживаются». И при всем этом до войны алчевцам завидовали, так как у них всегда была работа и неплохая зарплата. Теперь воздух в городе чище, но его жителям не позавидуешь.

Комбинат держит оборону от всех, в первую очередь от журналистов, более всего здесь боятся утечки какой-либо информации. Дирекцию можно понять, украинские власти вечно подозревают завод в «финансировании террористической организации Луганская народная республика». Две недели назад был задержан товарный состав, везший из Алчевска на Украину более 100 т сульфата аммония. По версии украинских следователей, руководство комбината планировало продать удобрения на территориях, подконтрольных Киеву, и заплатить налоги ЛНР. Против дирекции завода возбуждено уголовное дело.

Так что теперь по телефону директора с эпическим именем Тарас Григорьевич Шевченко всегда отвечает секретарша и с интонацией автоответчика чеканит: «Тарас Григорьевич в отъезде, когда будет, неизвестно». Примерно то же самое отвечают секретари всех его заместителей.

В горсовете Алчевска режим либеральнее. Поговорить о главном предприятии региона соглашаются руководитель экономического департамента Светлана Гребенькова и глава горсовета Наталья Пяткова. Они утверждают, что ситуация на заводе вовсе не так плоха, как можно было ожидать. Несмотря на приостановку производства металла еще в августе 2014-го, завод не стал сокращать персонал и до февраля 2015-го рабочим выплачивалась полная ставка. Тем, кто работал в горячих цехах, выплачивалась даже 10%-ная премия. Теперь же весь персонал переведен на двухдневную рабочую неделю. Соответственно и зарплаты сократились. Если раньше средняя зарплата по заводу была 4000 гривен, то теперь около 1000.

Горячие цеха — важнейшая часть производства, если полностью остановить печи, то запустить их заново настолько сложно, что проще демонтировать оборудование и построить новый цех. Поэтому сейчас поддерживается работа «на тихом ходу», и при желании вполне можно запустить работу всего оборудования. Сложность в том, что производство выстроено по принципу полного цикла, что создает и замкнутый круг проблем. За год до войны на меткомбинате была запущена электростанция, которая давала электричество для завода и города при переработке коксового, доменного и конверторного газов. Для возобновления производства металла надо запустить на полные обороты электростанцию, на это заводу требуется порядка 300 МВт в час. Между тем для электростанции не хватает газа, ведь печи работают на «тихом ходу», а «Коксохим» работает лишь на 25% мощности.

Нехватка электроэнергии лишь одна из проблем, вторая — отсутствие путей сообщения. Обычно отгрузка продукции проходила через Дебальцевский транспортный узел, теперь железнодорожные пути разбомблены. Глава горсовета вспоминает, что буквально месяц назад состав с коксом, отправленный в Днепропетровск, чудом остался цел, железнодорожный мост между поселками Орехово и Голубовка взлетел на воздух прямо перед носом машиниста. Так что даже если производство будет запущено в полном объеме, как вывозить продукцию — большой вопрос.

Кто именно остановил железнодорожное сообщение между ЛНР и остальной Украиной, неизвестно, мост был взорван на нейтральной территории. В Киеве во всем обвинили «луганских террористов», между тем алчевцы более чем кто-либо заинтересованы в благополучии завода. Алчевск входит в зону, контролируемую батальоном «Призрак» под командованием Алексея Мозгового. Теперь он и есть верховная власть в городе, его штаб занимает здание, где ранее размещалось местное СБУ. Сам Мозговой довольно смутно понимает, кому принадлежит завод, он знает, что 50% находится в собственности «какого-то российского банка», а второй половиной акций владеют украинцы — «кто-то из Днепропетровска, оттуда сейчас заводом и управляют».

Мозговой считает, что «трогать завод сейчас нельзя», 15 000 горожан должны получать зарплату, а кому принадлежит завод, вопрос третьестепенный. Он рассказывает о попытках «отжать» завод, «отжимальщики» хотели порезать оборудование и продать как металлолом, но им своевременно дали понять, что этого делать не стоит.

Бартерный союз

Алчевский металлургический комбинат вошел в «Индустриальный союз Донбасса» в 2005 году. «До нас там ситуация была близка к критической, старое мартеновское производство, неритмичные поставки сырья, частая смена руководителей комбината, — рассказывает Александр Пилипенко, с 2001-го по март 2011 года занимавший пост вице-президента ИСД и отвечавший за корпоративное управление группой. — В модернизацию пришлось вложить $2,5 млрд: закрыли мартеновское производство, запустили конверторное, наладили современные листопрокатные линии, запустили уникальную электростанцию».

«Индустриальный союз Донбасса» создали донецкие предприниматели в середине 1990-х для организации бартерных цепочек по снабжению промышленных предприятий региона газом в обмен на товарную продукцию. В 1996 году власти Донецкой области обязали все промышленные предприятия региона работать исключительно через ИСД, немудрено, что получивший монопольные права холдинг через несколько лет стал владельцем крупных промышленных активов. Среди них были Харцызский трубный завод (ХТЗ), трубами большого диаметра обеспечивавший большую часть газовых поставок «Итеры» и «Газпрома», «Азовсталь», Краматорский металлургический завод, Днепровский трубный завод, Алчевский коксохим. В 2002 году из ИСД решил выйти один из совладельцев, Ринат Ахметов, забравший лучшие активы группы — «Азовсталь» и ХТЗ. И главными лицами и совладельцами ИСД стали Сергей Тарута и бывший заместитель губернатора Донецкой области Виталий Гайдук. Тарута занимался оперативным управлением, Гайдук прикрывал и лоббировал интересы группы на политическом уровне — в начале 2000-х он занимал посты первого заместителя министра топлива и энергетики, министра по ТЭК, вице-премьера, в 2006 году был назначен секретарем Совета национальной безопасности и обороны Украины, в 2008-м — руководителем группы штатных советников премьер-министра Юлии Тимошенко. В 2006 году третьим партнером стал Олег Мкртчан, работавший в ИСД с 1997 года.

Владельцы ИСД сделали ставку на модернизацию старых советских производств за счет кредитов. «Наша репутация на Западе позволяла привлекать большие средства, длинные и очень дешевые, — рассказывает в интервью Forbes Сергей Тарута. — Всего на модернизацию и создание высокоэффективных производств мы привлекли $3 млрд, средняя ставка при этом составила 1,85% годовых. У нас были лучшие условия среди всех промышленных предприятий Украины и России».

По итогам 2008 года ИСД произвел 10 млн т стали и вошел в тридцатку крупнейших металлургических компаний мира, годовая выручка группы превышала $6 млрд. «У ИСД не было собственного железорудного сырья, равно как и доступа к коксующему сырью. Оставался один путь — увеличивать глубину переработки конечного продукта, для этого покупались активы в Европе», — говорит Пилипенко. Так в состав группы вошли венгерский завод Dunaferr и польский меткомбинат Huta Czestochowa.

Сырье было у Ахметова, бывшего партнера ИСД, но он выставлял такие цены, что проще было привезти руду из Бразилии или Канады. «Тарута начал искать партнера либо с сырьем, либо с деньгами, — говорит предприниматель, знакомый с владельцами ИСД. — А когда появилась русская тема, из компании решил уйти Гайдук».

«Принцесса стали»

Вернемся в осеннюю Ялту 2009 года. Тимошенко разговаривала с Путиным с глазу на глаз минимум час в Ливадийском дворце в переговорной с говорящим названием «Ожидательная». Сразу после этой встречи состоялось заседание Комитета по вопросам экономического сотрудничества российско-украинской межгосударственной комиссии, к журналистам премьер-министры вышли уже далеко за полночь. Они пребывали в прекрасном расположении духа, Путин выдал на публику очередную шутку — про Михаила Саакашвили, который может «слопать галстук Ющенко», и после этого отправились ужинать.

В январе 2010 года ИСД объявил, что 50% плюс две акции холдинга приобрела группа российских инвесторов во главе с бывшим совладельцем металлургической корпорации Evraz Group Александром Катуниным. Сделку профинансировал ВЭБ, незадолго до этого Фонд национального благосостояния внепланово разместил на депозите в этом банке $2 млрд. Примерно во столько же аналитики оценили сумму, уплаченную российскими инвесторами за контрольный пакет ИСД. Другие российские акционеры и их доли не раскрываются.

«ИСД находится под финансовым контролем ВЭБа, банк согласовывает членов советов директоров на предприятиях, назначает финансового директора и других топ-менеджеров. Фактически корпорация принадлежит госбанку, Катунин нужен был как номинальный акционер», — говорит близкий к продавцам инвестиционный банкир. «ВЭБ действительно купил ИСД. Но банк не дает официальных комментариев на этот счет, ведь решение принималось наблюдательным советом во главе с Путиным в закрытом формате», — поясняет источник, близкий к покупателям. По его словам, формальными покупателями выступили компании, аффилированные с бывшей «Тройкой Диалог» (сейчас Sberbank CIB), и два физлица, включая Катунина с небольшой долей около 1%. «Катунин продал акции несколько лет назад», — говорит его знакомый. «Он не участвует в управлении ИСД и ведет пенсионный образ жизни», — говорит другой, близкий к нему источник. Сам Катунин от комментариев отказался.

Из данных системы раскрытия информации СПАРК и кипрских реестров следует, что по 24,99% ИСД принадлежит двум компаниям с участием Сергея Таруты и Олега Мкртчана. Остальные доли у россиян — по 24,99% у «ВЭБ-Инвеста» и бывшей структуры «Тройки Диалог» под управлением Михаила Бройтмана. После продажи «Тройки» Сбербанку функции консультанта унаследовал инвестбутик «Варданян, Бройтман и партнеры». По словам одного из источников, эти инвестбанкиры получили за структурирование сделки около $20 млн и продолжают ее сопровождать, а также общаются с международными кредиторами. Бройтман не стал комментировать участие в сделке. Вопреки очевидности, ВЭБ не контролирует «ВЭБ-Инвест». Кипрский владелец «ВЭБ-Инвеста» принадлежит госбанку лишь на 19%, остальная доля оформлена на физлицо, которое периодически меняется.

По информации собеседников Forbes, часть средств, потраченных ВЭБом на покупку ИСД, была вложена Кремлем в украинскую политику. «Встреча премьеров прошла накануне президентских выборов на Украине, а Путин поддерживал Тимошенко. Частью этой поддержки были соглашения по газу и получение ВЭБом контроля в ИСД», — рассказывает источник, близкий к руководству одного из российских государственных банков. Соглашения по газу предусматривали освобождение украинской стороны от штрафных санкций за его недобор и повышение на 60% платы за транзит в Европу. По словам источника, ВЭБ заплатил за контрольный пакет ИСД примерно $1 млрд и около $300 млн из них пошло на финансирование предвыборной программы Тимошенко. По данным украинских СМИ, на предвыборные цели пошло $400 млн из общей суммы $1,2 млрд. Пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков на запрос Forbes не ответил.

«Миллионы долларов от продажи ИСД будут (и, вероятно, уже были) использованы для финансирования президентской компании Тимошенко», — сообщила в почтовой рассылке своим сотрудникам американская разведывательно-аналитическая компания Stratfor, обнародованной Wikileaks. Из-за тесных связей с металлургическим бизнесом Stratfor называет Тимошенко «принцессой стали». Гайдук (у его семьи было 33,8% ИСД) и Тарута (38,7%) были тогда советниками Тимошенко и могли занять высокие посты в правительстве в случае ее победы, но она проиграла выборы Виктору Януковичу, обошедшему ее во втором туре в феврале 2010 года на три процента. Тимошенко отказалась от комментариев для статьи. «Юлия Владимировна не общается с российскими СМИ, пока наши страны находятся в состоянии войны. Россия оккупировала Крым, то же самое происходит на востоке Украины», — заявила Forbes ее представитель Марина Сорока. «Никто из официальных лиц на Украине не будет разговаривать с российским изданием», — говорит на условиях анонимности чиновник администрации президента Украины Петра Порошенко.

У Таруты иная версия этой истории. В декабре 2010 года истекал срок трехлетнего соглашения, по которому партнеры Гайдука должны были выкупить его пакет в ИСД. «Ему хотелось получить деньги, у нас таких средств не было, поэтому искали стратегического партнера, — рассказывает Тарута. — Вели переговоры с «Металлоинвестом», НЛМК, «Северсталью», но дальше всех продвинулась Evraz Group, которая как раз приобрела железорудные активы у группы «Приват». Мы все обсудили и в сентябре 2008-го готовились закрыть сделку, однако из-за кризиса она сорвалась». Время выкупа пакета Гайдука истекало, и активные поиски владельцев для ИСД привели к другому инвестору из России — ВЭБу. На выборах президента Украины победил Янукович, «оранжевым донецким», как прозвали владельцев ИСД за поддержку Тимошенко, это ничего хорошего не сулило. «Мы понимали, что нам нужно было защищаться от Януковича, российские партнеры нам могли обеспечить эту защиту», — рассказывает Тарута. Финансирование предвыборной программы Тимошенко на деньги, полученные от продажи пакета ИСД, он категорически отрицает. «Тимошенко о сделке ничего не знала, мы никого не ставили в известность, — уверяет он. — Только в декабре 2009 года мы проинформировали о ней наших кредиторов».

Сырье с Кузбасса

После покупки ИСД аппетиты российских инвесторов стали расти. Весной 2010 года по решению наблюдательного совета ВЭБ профинансировал покупку чуть менее 50% металлургического комбината «Запорожсталь» у Midland Group Эдуарда Шифрина и Алекса Шнайдера. Это третий по величине производитель металла на Украине с прокатной мощностью 3,7 млн т, примерно в три раза меньше, чем у ИСД. Сделку по покупке «Запорожстали» структурировала та же «Тройка Диалог» от лица анонимных российских инвесторов, фактическим же собственником, как и в случае с ИСД, был ВЭБ. Накануне сделки Midland Group успела подписать обязывающее соглашение с другим акционером компании, Ринатом Ахметовым, исходя из оценки всего бизнеса в $1,4 млрд. Россияне оценили «Запорожсталь» в $1,7 млрд и заплатили за 50% $850 млн. Ахметов не сдался и сначала отсудил в качестве неустойки $105 млн, а затем собрал контрольный пакет предприятия.

«Приобретение «Запорожстали» было первой большой ошибкой. Этой сделки первоначально не было в планах ВЭБа, и, если бы разработанная для ИСД стратегия выполнялась, в целом это был бы хороший проект», — говорит источник, близкий к российским акционерам. По его словам, именно после приобретения предприятия в Запорожье Катунин, возражавший против сделки, решил выйти из акционеров ИСД. У Катунина была совсем другая идея — обеспечить ИСД коксующимся углем из Кузбасса. Ее ВЭБ и начал реализовывать, решив купить холдинг «Сиб-углемет», добывающий порядка 10 млн т угля в год.

В «Сибуглемете» как раз разгорался корпоративный конфликт, и сделка потенциально обещала быть выгодной. Организовать ее помог миллиардер Сулейман Керимов, говорит источник в окружении бизнесмена, ведь в числе акционеров был его партнер, один из основателей «Сибуглемета», миллиардер Анатолий Скуров. Новым владельцем компании весной 2013 года стала группа «Акрополь» сенатора Ахмета Паланкоева. Деньги на покупку дал ВЭБ, говорит источник в госбанке. В апреле 2014 года наблюдательный совет ВЭБа одобрил приобретение акционерами ИСД компании «Сибуглемет» за $1,8 млрд. Предполагалось, что «Сибуглемет» возглавит Олег Мкртчан, рассказывает источник, близкий к российским акционерам. Но тут в Донбассе начался вооруженный конфликт, и сделку пришлось отложить. «Сибуглемет» перешел под управление Evraz, рассказали Forbes несколько источников, а в конце 2014 года главой угольной компании стал выходец из Evraz Андрей Давыдов. Фактически дальнейшая судьба «Сибуглемета» зависит от решений наблюдательного совета ВЭБа и Кремля, говорит источник.

Сейчас Керимов помогает ВЭБу организовать сделку по приобретению доли Мкртчана в ИСД, рассказал источник, близкий к украинским акционерам. По его словам, ВЭБ планирует увеличить долю в ИСД, чтобы иметь возможность снизить влияние акционера Таруты, назначенного Петром Порошенко главой Донецкой области. Представители Керимова, Мкртчана и ВЭБа от комментариев отказались.

«Тарута как коммуникатор больше не нужен, — считает чиновник администрации украинского президента. — Но биться он будет до последнего». Сам Тарута говорит, что с российскими партнерами сейчас не общается. А вот с менеджерами ИСД связи не теряет, помогает им по мере возможностей наладить работу предприятий, оказавшихся в зоне АТО. «Звонят каждый день, просят помочь с перемещением товаров, получением проездных документов, очень много юридических вопросов», — рассказывает Тарута. По его словам, сейчас идет восстановление инфраструктуры, в мае 2015-го на Алчевском металлургическом комбинате должна на полную мощность заработать первая доменная печь, через месяц — вторая, что позволит запустить электростанцию.

Все работы и зарплата рабочим финансируются, по словам Таруты, за счет предприятий группы вне зоны АТО. «Как только начнется мирная жизнь, «Индустриальный союз Донбасса» вновь станет одним из лучших активов на постсоветском пространстве», — уверен он. «Украинская экономика парализована, практически никакие долги не обслуживаются, ИСД не исключение, — говорит первый зампред ВЭБа Андрей Сапелин. — С точки зрения международных аудиторов, страновой риск на инвестиции на Украине равен 100%, стоимость этих инвестиций равна нулю. У кредиторов ИСД два выхода: подождать или списать». Сколько осталось ждать, вряд ли знают и Путин с Тимошенко, затеявшие сделку с ИСД в Ялте в ноябре 2009-го.

— При участии Ивана Васильева и Андрея Лапшина

Журналисты выяснили, куда делись миллиарды долларов, которые российский ВЭБ спустил на покупку и кредитование заводов на Донбассе.

В конце прошлой недели Минфин заявил, что Резервный фонд, где в 2015 году лежало почти 6 млрд бюджетных рублей, в этом году будет исчерпан. А дефицит бюджета останется. И, чтобы этот дефицит покрыть, правительство запустит руку в Фонд нацблагосостояния и заберет из него 600 млн рублей, в итоге в этой кубышке останется 3,7 млрд, или 4% ВВП. Негусто. Куда утекли деньги из национальных закромов?

Чтобы ответить на этот простой вопрос, редакция внимательно посмотрела на то, чем в последнее время занимался распорядитель резервного фонда и ФНБ - государственный «Внешэкономбанк» - и, похоже, нашла самую большую олигархическую аферу нашего времени. Сюжет простой: в Украине есть известное предприятие «Индустриальный союз Донбасса», занимающееся производством металлопроката, впрочем, не очень удачно. Убыточные заводы владельцы ИСД в лице известных украинских бизнесменов Виталия Гайдука, Сергея Таруты и Олега Мкртчана пытались несколько лет подряд продать, ходя по рынку. Предлагали многим - «Евразу», «Северстали», «НЛМК». Все отказывались - убыточный малоперспективный актив никому из бизнесменов не был нужен.

Помощь пришла к гарным хлопцам из братской России - ставший широко известным во всем мире, благодаря французским прокурорам, бизнесмен и сенатор Сулейман Керимов, по совместительству давний друг Олега Мкртчана, привел щедрого покупателя на никому не нужный актив. Российский госбанк «Внешэкономбанк» согласился профинансировать явно далекую от рыночной сделку. Удалось бы владельцам ИСД продать свой актив, если бы на их пути не появился Сулейман Керимов с его элегантной схемой, о которой мы расскажем ниже? Большой вопрос... Именно благодаря посредничеству господина Керимова господа Тарута, Мкртчан и Гайдук получили от ВЭБа около $8 млрд в качестве платы за 50% акций ИСД в 2009 году и последующие кредиты. Это при том, что аналитики оценивают сам актив и имеющиеся у него долги в два раза дешевле, чем в действительности заплатил ВЭБ. Вопросов в этой истории очень много. Вопрос номер один - куда на самом деле ушли от $3 до $5 млрд долларов, «переплаченные» ВЭБом за этот актив? Вопрос номер два - что за деньги ввозил во Францию Керимов (напомним, прокуроры Ниццы обвиняют его во ввозе 750 млн евро наличными)? Вопрос номер три - не связаны ли эти два момента между собой? Обо всем этом - в расследовании.

"Выгодная" сделка

Олегу Мкртчану, украинскому металлургу-бизнесмену и большому любителю футбола , в кризисном 2009 году была крайне нужна помощь влиятельных людей, которые из ниоткуда влили бы в дыру его металлургической группы «Индустриальный союз Донбасса» (ИСД) пару - а лучше тройку - миллиардов долларов. (забегая вперед: ушло все восемь). Ведь к тому времени, набрав кредитов на модернизацию заводов ИСД, Мкртчан и его партнеры Виталий Гайдук и Сергей Тарута искали инвесторов уже два года. Ходили по всему металлургическому рынку долго и много - актив предлагался «Евразу», «НЛМК», «Северстали». Покупатели отказывались: всех смущал трехмиллиардный, в долларах, чистый долг перед цепкими международными банками. Ну а в кризис задача и вовсе казалась невыполнимой, хоть душу сдавай в ломбард.

А когда кто-то согласен (и даже когда не согласен, это относится к ранним этапам карьеры) продать душу - появляется Сулейман Керимов: за привлечение денег он получает долю в бизнесе. Такое посредничество у господина Керимова всегда неплохо получалось: за всю его бизнес-карьеру немало примеров, когда он удачно посредничал в какой-нибудь сделке и получал за это неплохой бонус. Например, известно, что от акционеров стройгруппы ПИК в начале того же 2009 года Керимов получил 45% компании - в обмен на помощь с кредитованием от Сбербанка .

Но вернемся к сделке по купле-продаже половины ИСД. Если быть точным, продавались 50% + 2 акции компании «Корпорація "Індустріальна Спілка Донбасу"». Сделка обставлена мудрено, но разобраться можно: по трети ИСД тогда и сейчас принадлежит трем кипрским компаниям - Castlerose Ltd, Kairto Ltd и Muriel Ltd, у каждой из этих компаний одни и те же акционеры - компании Гайдука, Мкртчана и Таруты.

Виталий Гайдук полностью продал свою долю в ИСД (~40%) через ЗАО "Визави" и вышел из капитала компании, части своих долей продали Мкртчан через офшор Azitio Holdings Ltd и Тарута через Dargamo Holdings Ltd (примерно по 5% каждый).

Покупателями стали структуры ВЭБа: ООО «ВЭБ Инвест» (25%), ООО «Бастион» (25,00%) и ООО «Русукрмет» (4 акции, ~0%). То, что эти компании связаны с ВЭБом - сомневаться не приходится.

Сделки через глубокие офшоры, с которых «выдачи нет», - стиль работы ВЭБа

2) ООО «Бастион». Компания известных финансистов Рубена Варданяна и Михаила Бройтмана, она обслуживает в случае с ИСД интересы ВЭБа в качестве номинала и консультанта (Бройтман входил в набсовет ИСД). Владелец «Бастиона» - кипрская фирма Aquilino Investments. Последняя принадлежит кипрской Milancie Trading Limited (99,9% акций) и Dawnaly Investments Ltd (0,1% от «Аквилино»). Акционер Milancie - виргинская Newround Holdings Limited.

3) ООО «Русукрмет». Ее собственник кипрская Clariento Investments, но зарегистрировано ООО в одном здании с Фондом промышленных активов ВЭБа. Гендиректором ООО раньше значились такие топы ВЭБа, как Леонид Фрумкин (текущий директор упомянутого Фонда) и Андрей Сапелин (он отвечает за все печально известные украинские «инвестиции»).

Технически сделка проводилась так: ВЭБ дал своим дочерним офшорным структурам кредиты на эту сделку, а также на дальнейшее поддержание работы ИСД.

Зачем российской госкорпорации всё так запутывать, вы поймете спустя пару минут.

Керимов под прикрытием

Следов Сулеймана Керимова в этих компаниях, разумеется, нет. Но, вполне возможно, он участвует в капитале компании Олега Мкртчана Azitio. Данные из кипрского корпоративного реестра говорят нам, что если до сделки Мкртчан владел Azitio лично напрямую, то прямо после сделки, в начале 2010 года, Azitio была переписана на виргинскую компанию Etmor Investments Limited. Сама Etmor учреждена 21 декабря 2009 года - прямо перед сделкой.

Кроме того, в ИСД на пост финдиректора в 2010 году пришел человек Керимова - Евгений Потапов из «Уралкалия», который на тот момент контролировался Керимовым. «Совпадение? Не думаю», - сказал бы один известный телеведущий, услышав эту историю.

ИСД - довольно крупная компания. Кроме трех репутационно грязных украинских заводов она включает в себя вполне респектабельные предприятия: польское ISD Huta Chęstochowa и венгерское ISD Dunaferr. В этом году Керимов осмелел - и его присутствие в группе тут же заметили венгерские СМИ. По их сведениям, в результате пертурбаций с акционерным капиталом вместо ВЭБа собственником становятся структуры Керимова. Кроме того, Габор Черна, мэр города Дунайварош, где работает Dunaferr, официально заявлял прессе, что у ISD Dunaferr сменился владелец - вместо ВЭБа это теперь Сулейман Керимов.

Из этих данных косвенно следует, что Керимов может и вовсе оказаться главным конечным бенефициаром ИСД и заемщиком ВЭБа, в пользу которого была проведена сделка 2009 года и оформлены все последующие кредиты. Сколько именно ВЭБ потратил на аферу Керимова - в следующей главе.

Драгоценный черный металл

Итак, незадолго до нее Фонд нацблагосостояния разместил в ВЭБе депозит на $2 млрд - считается, что эти средства пошли в ИСД. Кроме этих денег, как писали СМИ, на покрытие долгов предприятий, входящих в ИСД, ушло $1,4 млрд, еще $500 млн - на краткосрочные задолженности, $2,6 млрд - на финансирование текущих обязательств. Выкуп долгов холдинга обошелся ВЭБу в миллиард долларов.

То есть в сделку вместе с кредитами ВЭБ вложил по меньшей мере $6,5–7,5 млрд. Эту цифру косвенно подтверждал экс-глава ВЭБа Владимир Дмитриев, который говорил про ИСД, что это была «инвестиция около $8 млрд», которая помогла предприятиям «выйти из очень серьезной экономической ситуации», а ВЭБ стал «единственным источником ресурсов».

Самого Дмитриева, кстати, Владимир Путин уволил с должности главы ВЭБа в начале 2016 года, когда выяснилось, что банк находится в преддефолтном состоянии и ему нужно гасить многомиллиардные долги.

Разбираясь в этом деле, нельзя не задаться вопросом - а сколько на самом деле мог стоить ИСД? И оправдана ли звучавшая в СМИ цифра в $1–2 млрд за 50% акций компании? Ведь в то время факторов, влияющих на цену этого актива далеко не в лучшую сторону, было очень много. Во-первых, Ахметов , выходя из ИСД, забрал все более-менее современные и перспективные заводы, у Гайдука, Таруты и Мкртчана остались только Днепровский и Алчевский комбинаты с мартеновским производством. Во-вторых, у компании были крупные долги и не очень было понятно как их гасить, когда основные предприятия группы терпят убытки. В-третьих, на носу были выборы и было абсолютно неясно, как повел(а) бы себя новый глава государства по отношению к крупному бизнесу и конкретно к ИСД. Учитывая все это, возникает справедливый вопрос - а получили ли владельцы ИСД за свои акции те самые $1–2 миллиарда? Все знают, что проблемные активы продаются с большим дисконтом, поэтому можно предположить, что и одного миллиарда долларов на всех троих Гайдук, Мкртчан и Тарута не получили. Куда ушли остальные деньги, якобы уплаченные за долю в ИСД, остается только гадать.

Где деньги, Зин?

Во-первых, главные активы ИСД оказались глубоко убыточными: ключевое предприятие ИСД - Алчевский метзавод - после покупки в течение пяти лет показывало убытки.

Алчевский металлургический завод:

Чистый убыток 2010 - 1 млрд грн при выручке 12,2 млрд грн

Чистая прибыль 2011 - 142 млн грн при выручке 18,7 млрд грн

Чистый убыток 2012 - 1 млрд гривен при выручке 14,4 млрд грн

Чистый убыток 2013 - 1,7 млрд гривен при выручке 14,8 млрд грн

Чистый убыток 2014 - 20,2 млрд гривен при выручке 14,9 млрд гривен

Чистый убыток 2015 - 23,4 млрд гривен при выручке 7,9 млрд гривен

(при этом долги на конец 2015 года превышали 51 млрд грн, а активы находились на уровне 30 млрд гривен).

Похожая динамика финпоказателей и у других «дочек» ИСД (Алчевсккокса и Днепровского метзавода). Очевидно, в 2009–2010 годах такие показатели были прогнозируемыми - то есть госкорпорация давала деньги на покупку непривлекательного актива. Когда заведомо провальные проекты ВЭБа были связаны с Олимпиадой - никто не задавал вопросов, честь страны все же, надо затянуть пояса, но показать всему миру, что у нас - самая лучшая Олимпиада . Но ИСД - другой случай, тут миллиарды долларов ушли не на защиту чести страны, а на виллы отдельным предприимчивым персонажам вроде Сулеймана Керимова. Непорядок.

Во-вторых, есть большой вопрос - сколько именно получили продавцы за свои акции. И есть большие сомнения в том, что звучавшие в прессе миллиарды до них дошли. Похоже, биография этих бизнесменов после 2009 года эти сомнения подтверждает. Никто из них не то чтобы миллиардером не стал, даже в более-менее крупных инвестициях замечен не был. После истории с ВЭБом Гайдук снизил активность, но совсем на пенсию не ушел: например, вложился в торговую интернет-площадку All.Вiz, купил долю в «Украинской молочной компании». В 2013 году украинский Forbes оценил его состояние лишь в $526 млн. Негусто.

У его бывших партнеров, кстати, дела шли еще хуже. Мкртчан в 2012 начал спонсировать футбольный клуб «Кубань», но уже в середине 2014 года у него кончились деньги. Вице-губернатор Краснодарского края Иван Перонко заявил, что клуб ищет инвесторов. В 2016 году Мкртчан попросил правительство Краснодарского края принять у него акции футбольного клуба, так как он был «не в состоянии полноценно финансировать ФК "Кубань"».

Активы Сергея Таруты и вовсе были арестованы ВТБ за невыплату кредитов, которые он взял для ООО «Енисейский фанерный комбинат» вместе с тем же Александром Катуниным. В числе арестованных активов Таруты оказался и Dargamo Holdings Ltd. История проста как мир: с 2008 по 2011 годы фанерный комбинат взял взаймы у ВТБ суммарно $203,2 млн. Лично Тарута и Катунин выступили поручителями по залогам для завода на сумму около $30млн. К 2014 году долг вырос до $181,3 млн. Не получив денег, ВТБ обратился в Красноярский арбитраж и обанкротил фанерный комбинат, а также по договору поручительства банк подал иски к Катунину и Таруте, суд удовлетворил требования банка. Активы бывшего губернатора Донбасса нашли на Кипре, суд Ниокосии также встал на сторону ВТБ и в течение четырех дней после того, как банк подал заявление, удовлетворил требование ВТБ .

И, в-третьих, есть вопросы и к тому, куда именно пошли деньги, выделенные ВЭБом в качестве кредитов «на поддержание операционной деятельности ИСД». Вообще, вопрос - почему банк выделял деньги на текущую работу заводов, у которых есть вполне себе платежеспособные владельцы... Как бы то ни было, по оценке Unicredit, чистый долг ИСД к моменту сделки с ВЭБом был на уровне $3 млрд, а чистый долг в случае ИСД равен общему долгу, так как у холдинга на тот момент не было высоколиквидных активов. Поэтому вопрос также в том, почему ВЭБ выплатил долгов ИСД на сумму $5,5 млрд - почти в два раза больше, чем предполагалось. И не стоит забывать о том, что никогда покупатель плохих долгов, в этом случае ВЭБ, не выплачивает их в 100% объеме банкам. Здесь опять возникает вопрос - а с каким дисконтом были куплены долги ИСД? Вполне возможно, что с немаленьким. Стандартно плохие долги покупаются со скидкой минимум 25–30%, зависит от степени тяжести состояния должника. То есть, ВЭБ, теоретически, мог купить долги ИСД за $2–2,5 млрд.

Не потому ли ВЭБ «переплатил» по кредитам ИСД, что кредиты странным образом выдавались не напрямую ИСД, а его акционерам? В 2012 году, согласно залоговым документам Azitio, 4%-я доля Azitio в каждом из офшоров, владеющих ИСД (Castlerose, Kairto и Muriel), была заложена ВЭБу. В обмен на акции госбанк перечислил $865 млн в пользу кипрской фирмы Margit Holdings (аффилированная с Azitio структура). Иначе говоря, давние друзья Олег Мкртчан и Сулейман Керимов могли выкачать из ВЭБа в ходе своей хитрой многоходовки с продажей ИСД еще почти миллиард долларов.

На что пошли эти деньги, сказать трудно, но скорее всего, их осваивали через металлургические заводы. Из опубликованных протоколов собрания акционеров Алчевского метзавода следует, что через Margit выделяются крупные кредиты предприятиям ИСД по $600–700 млн. На что уходят эти средства - непонятно, крупных инвестпрограмм по обновлению производства за заводами в последнее время замечено не было. Вообще история с вливаниями в ИСД очень интересная. Даже при очень сильно приблизительном разборе выходит, что никаких восьми миллиардов долларов, или даже шести-семи, там быть не могло. Красная цена проблемному активу с кучей плохих кредитов была как минимум вдвое меньше. Куда делись от $3 до $5 млрд долларов, явно не дошедшие до собственников заводов или же до самих предприятий, остается загадкой.

Чудесное решение проблемы

Шло время, и казалось, что медленное погружение ИСД на дно стало падением в ад - началась война на Украине. Убыточные предприятия ИСД почти перестали работать, и выданные ВЭБом кредиты стали необслуживаемыми.

По итогам 2014 года банк получил по МСФО рекордный чистый убыток в 249,7 млрд руб (против прибыли 8,5 млрд руб. в 2013 году). Главной причиной убытка стали расходы на создание резервов, львиная доля которых пришлась на украинские активы банка и кредиты, выданные на реализацию олимпийских проектов, заявляло руководство банка. К концу 2015 года невозвратные кредиты для ИСД вовсе поставили ВЭБ в банкротное состояние и заставили правительство выделить госкорпорации в начале 2016 года дополнительные 150 млрд рублей.

И тут стало ясно, что Керимов, организовавший сделку, и его партнеры только выиграли от конфликта на Украине. В конце 2016 года для чистки баланса ВЭБом учрежден Фонд промышленных активов - по сути, помойка, как ее верно охарактеризовал Владимир Путин, куда сложили убыточные активы, в том числе украинские, на сумму порядка 800 млрд рублей. Срок возврата этих «плохих долгов» Госдума продлила до 2061 года - то есть до «никогда». Как говорят документы из кипрского реестра, упомянутый выше долг Azitio перед ВЭБом на $865 млн тоже перешел к Фонду промактивов. Канул в Лету.

За что, скажи, судьба, за что?!

Вот за это.

Подведем черту: сделка по ИСД была изначально притворной, а выданные ВЭБом кредиты - заведомо невозвратными. Спонсором вечеринки выступили госфонды.

ВЭБ и ФНБ - это по сути один казенный карман с двумя отверстиями, как в молодёжных толстовках «худи». Только по открытым данным из ФНБ перечислено в ВЭБ за последние 10 лет порядка триллиона рублей. Но, вообще-то, Фонд национального благосостояния создан для сглаживания дефицита Пенсионного фонда - и ФНБ в последние годы регулярно этим занимается. Из того же бюджета ПФР нашим пенсионерам перепало по «хабаровску» (5 тыс рублей) в качестве единовременной выплаты - это компенсация за то, что в 2016 году пенсии перестали индексировать. Для работающих пенсионеров индексацию пенсий вообще отменили. Предыдущей подачкой государство скорее облапошило пенсионеров, чем наградило, - из-за мелкости суммы. Однако любые дополнительные выплаты изрядно бодрят стариков, большинству из которых приходится выживать на 8–14 тыс в месяц.

Мораль этой басни очень проста - есть люди, которые не могут пройти мимо того, что плохо лежит. А деньги ВЭБа, будем откровенны, всегда плохо лежали и не по назначению использовались: на счету банка хороших рыночных сделок раз-два и обчелся. Но «покупку» ИСД эксперты называют даже по меркам ВЭБа из ряда вон выходящим случаем. Самая крупная афера в карьере господина Керимова стоила ВЭБу и ФНБ $8 млрд. По оценкам экспертов треть этих денег все же дошла до продавцов компании и попала на погашение долгов ИСД. Куда ушли от $3 до $5 миллиардов (!!!) - в этом могут разобраться только компетентные органы, без тщательной проверки которых концов в этой истории не найти. Возможно, какие то детали этого дела уже стали известны француским следователям и очень скоро прокурор Ниццы сделает очередное громкое заявление в отношении дел сенатора Керимова.

Адвокат Мкртчана Александр Костанянц в разговоре с РБК заявил, что бизнесмен не совершал хищения, а «имел место корпоративный спор». «Этот спор не может рассматриваться как мошенничество, потому что в данном случае не было хищения путем обмана, это свободные экономические отношения, и под стражу заключать [Олега Мкртчана] преждевременно», — утверждает адвокат.

Он также считает, что в тех документах, с которыми он ознакомился, суть обвинений изложена поверхностно, в них ничего не говорится о кредитах ВЭБа. Арест бизнесмена оспорен, добавил Костанянц.

Что такое «Индустриальный союз Донбасса»

ИСД, согласно данным c его официального сайта, был основан в 1995 году в Донецке; он объединяет более 40 компаний Украины и других стран. Флагманским активом группы является Алчевский металлургический комбинат, который в ноябре 2017 года под управление властей ЛНР. ИСД входит в число крупнейших транснациональных металлургических компаний Центральной и Восточной Европы. Производственная мощность заводов, входящих в корпорацию, превышает 10 млн т стали в год, она значится среди 40 крупнейших металлургических компаний мира.

Алчевский металлургический комбинат (Фото: РИА Новости)

Помощь ВЭБа

ВЭБ в 2010 году помог российским инвесторам во главе с Александром Катуниным приобрести контрольный пакет ИСД (50% плюс две акции) и профинансировать вывод предприятия из кризиса. Занимавший тогда пост предправления банка Владимир Дмитриев говорил, что это была «инвестиция около $8 млрд», которая помогла предприятиям «выйти из очень серьезной экономической ситуации», и ВЭБ стал «единственным источником ресурсов». Владельцами оставшихся 49,9% акций ИСД считались Тарута с Мкртчаном. В 2016 году Тарута говорил украинским СМИ, что его российские партнеры (в частности, Катунин) в корпорации ИСД были лишь номинальными владельцами доли: «На самом деле все это связано с Внешэкономбанком. Те, кто выступал номинальным владельцем, были зависимыми людьми. Они брали кредиты в ВЭБе. Управление шло сверху».

Сейчас ИСД вместе с акциями кузбасского производителя угля «Сибуглемет» и чешского завода Vitkovice steel заложены в НКО «Фонд промышленных активов», созданном ВЭБом в конце 2016 года, следует из кипрского реестра (залоги оформлены на кипрские офшоры, которые летом 2017 года перешли в этот фонд). Про «Фонд промышленных активов» известно немного. В него ВЭБ передал большинство своих убыточных активов и их долги, выведя с баланса обесцененные активы стоимостью не менее 358 млрд руб., следует из отчетности госкорпорации. По данным СПАРК, единственным владельцем фонда является ВЭБ, но его представитель говорил РБК, что фонд не является «дочкой» банка и не входит в группу ВЭБа. Фонд купил у ВЭБа права требования по этим проблемным активам на кредит, предоставленный самим же ВЭБом в конце 2016 года. А правительство тогда выдало госгарантию на 548 млрд руб. по этому кредиту, изначально предполагалось, что срок ее действия составит 45 лет (до 2061 года), РБК, но затем срок сократили до 30 лет.

В декабре 2017 года депутат Госдумы от КПРФ Валерий Рашкин обратился к генпрокурору Юрию Чайке с запросом, в котором потребовал проверить сделку по покупке ВЭБом акций ИСД. Ссылаясь на публикации в СМИ, ​Рашкин утверждает, что акции ИСД были куплены по завышенной цене, а также «необоснованно большие суммы были выделены на погашение кредитов предприятия». «Таким образом, государству был нанесен ущерб в размере от $3 млрд до $5 млрд», — говорится в запросе депутата. Но в ответном письме Генпрокуратуры от 1 февраля говорится, что подобные сведения «подтверждения не нашли» (оба письма есть в распоряжении РБК). «Сделки по финансированию российских компаний на приобретение контрольного пакета ИСД и по финансированию ее деятельности реализованы на основании рыночной оценки независимого оценщика на условиях, одобренных решениями наблюдательного совета ВЭБа», — пишет заместитель генерального прокурора Александр Буксман.

Знакомый Керимова

Олег Мкртчан родился в 1966 году в Армавире, окончил Ставропольский политехнический институт по специальности «инженер-технолог». С 2002 года занимает пост гендиректора ИСД, который основал вместе с Сергеем Тарутой и Виталием Гайдуком. Он входит в число 100 богатейших людей Украины по версии Forbes. По итогам 2016 года журнал оценил его состояние в $127 млн. При этом бизнесмен потерял более $450 млн по сравнению с 2013 годом, когда его состояние оценивалось в $584 млн.

В декабре 2014 года Мкртчан стал ненадолго акционером золотодобывающей компании Polyus Gold International Limited, приобретя 18,5% акций у структур Амирхана Мори. Но уже в конце 2015 года структуры Саида Керимова (сына сенатора от Дагестана Сулеймана Керимова) выкупили у него долю в компании. Интересы Мкртчана и Керимова пересекались и в футболе: в мае 2015 года газета «Спорт-Экспресс» сообщала , что Мкртчан может стать компаньоном сенатора по махачкалинскому клубу «Анжи». Он также спонсировал два других футбольных клуба — донецкий «Металлург» и краснодарскую «Кубань». Первый летом 2015 года прекратил свое существование, а от финансирования второго Мкртчан в апреле 2016-го из-за нехватки средств​.

Согласно запросу депутата Валерия Рашкина, Керимов также мог быть причастен к сделке по продаже ВЭБу ИСД. С представителем Керимова связаться не удалось, пресс-служба банка отказалась от комментариев.

Как стало известно "Ъ", российские инвесторы, владеющие контрольным пакетом "Индустриального союза Донбасса" (ИСД), могут получить от ВЭБа $1,8 млрд на покупку кузбасского "Сибуглемета". Сделка может иметь экономический смысл: украинская металлургия зависима от импорта угля из России. Но сейчас уголь дешев, и участники рынка "Ъ" во многом видят в сделке политический фактор - усиление интеграции крупного предприятия на востоке Украины с российским партнером и аргумент против возможного ограничения импорта в страну угля.

Структуры акционеров ИСД привлекают кредит ВЭБа на $1,8 млрд, рассказали источники "Ъ", знакомые с ситуацией. Кредит выдается на шесть с половиной лет, получателями выступают кипрские Martinley Holdings Ltd, Nabara Holdings Ltd, Vitect Services Ltd, Hayston Investments Ltd и Dawnaly Investments Ltd. В апреле Evraz продала им за $287 млн чешскую Vitkovice Steel, и источники "Ъ" рассказывали, что за покупателями стоят акционеры ИСД, среди которых бывший совладелец активов Evraz Александр Катунин (вышел из капитала в 2004 году).

ВЭБ уже участвовал в сделках, связанных с ИСД. В 2009 году он финансировала продажу 50% плюс 2 акций ИСД российским инвесторам во главе с Александром Катуниным (остальные участники неизвестны). Акции покупались у украинцев Виталия Гайдука, Сергея Таруты и Олега Мкртчана. Господин Гайдук вышел из капитала ИСД, господа Тарута и Мкртчан остались акционерами. Глава ВЭБа Владимир Дмитриев говорил, что это была "инвестиция около $8 млрд", которая помогла предприятиям "выйти из очень серьезной экономической ситуации", а ВЭБ стал "единственным источником ресурсов".

ИСД — один из крупнейших металлургических холдингов Украины, в 2013 году его Алчевский и Днепровский комбинаты выпустили свыше 7 млн тонн стали. В холдинг также входят "Алчевсккокс", венгерская ISD Dunaferr и польская ISD Huta Chestochowa. По данным Forbes, консолидированная выручка ИСД за 2012 год — 28,9 млрд гривен ($3,56 млрд по среднему курсу того года), убыток — 2,52 млрд гривен ($311 млн).

Один из собеседников "Ъ" уточняет, что на этот раз ВЭБ для кредита акционерам ИСД будет привлекать деньги у ВТБ или его дочерних структур, это одобрил набсовет госкорпорации. На какие цели выдаются средства, не раскрывается, как говорит источник, близкий к госкорпорации, "это несвязанный кредит". Но другой источник "Ъ" рассказал, что деньги должны пойти на покупку кузбасского "Сибуглемета" и "сделка фактически закрыта". О том, что акционеры ИСД уже ищут топ-менеджмент для "Сибуглемета", говорит и собеседник "Ъ" в отрасли.

В "Сибуглемет" входят ОАО "Шахта "Большевик"", ОАО "Угольная компания "Сибирская"", ЗАО "Шахта "Антоновская"" и ЗАО "Обогатительная фабрика "Антоновская"", ОАО "Угольная компания "Южная"", ОАО "Междуречье" и ОАО "Обогатительная фабрика "Междуреченская"". Годовая добыча угля — 10,7 млн тонн. Выручка ОАО "Сибуглемет" (трейдер) в 2012 году составила 32,57 млрд руб., чистая прибыль — 1 млрд руб.

"Сибуглемет" основан в 1995 году Анатолием Скуровым, Валентином Бухтояровым, Александром Щукиным и Владимиром Мельниченко. Весной 2013 года его купила группа "Акрополь" сенатора от Ингушетии Ахмета Паланкоева, актив мог стоить до $1,6 млрд. Источники "Ъ" на рынке утверждали, что в сделке участвовал сенатор от Дагестана Сулейман Керимов, продавший ряд активов в конце 2013-го — начале 2014 года. С ним источники "Ъ" и сейчас связывают "Сибуглемет". Но в Nafta Moskva Сулеймана Керимова это не подтверждают. ВЭБ, ВТБ и Ахмет Паланкоев отказались от комментариев. В ИСД, "Акрополе" и "Сибуглемете" на запросы "Ъ" не ответили.

Сергей Гайда из Dragon Capital говорит, что в 2013 году украинским предприятиям ИСД требовалось около 11 млн тонн угля. На Украине не менее трети потребностей закрывает импорт, в 2013 году в страну ввезено 10,9 млн тонн, 70% из них — из России. За счет "Сибуглемета" ИСД может закрыть часть потребностей, хотя сейчас интеграция невыгодна: цены на уголь на посткризисном минимуме, их роста до конца года не ожидается. Один из источников "Ъ" на рынке отмечает, что пять лет назад Сергей Тарута (сейчас губернатор Донецкой области) планировал сделать ИСД "крупным международным холдингом" с интеграцией сырьевых активов. Но в текущей ситуации, на фоне противостояния Киева и Москвы, считает собеседник "Ъ", реализация этой стратегии при контроле российских акционеров и помощи ВЭБа выглядит, "скорее политическим проектом". Так, поставки с собственного актива могут стать аргументом против возможных ограничений поставок на Украину российского угля.

Анатолий Джумайло, Денис Скоробогатько, Ольга Шестопал